На склоне Чагдомына.

Статья о нашем шахтерском поселке за время его существования публиковались в самых разных периодических изданиях. В том числе и в газете «Тихоокеанская звезда». Вот что она писала о самом поселке  и начале освоения Ургальского угольного месторождения в сентябре 1940 года. В тексте сохранено первоначальное название.

Экспедиция упорно пробивалась к реке…

Экспедиция упорно пробивалась к реке. Тайга стояла глухой, нерушимой стеной и людям казалось, что не будет ей ни конца, ни краю. Залитые потом, обессиленные донельзя, они в изнеможении бросали топоры в густую траву и ложились отдыхать.
- Черт её прорубит эту самую тайгу! Все жилы вымотала…
И тогда среди них подымался пожилой человек. Он сочувственным взглядом окидывал лежащих людей и мягко, но вместе с тем настойчиво уговаривал их двигаться дальше.
- Потерпите ещё немного… Скоро будем на месте…
- Сколько терпеть-то?
- Где оно это самое место? Где? – спрашивали они его.
Человек ничего не мог ответить своим спутникам. Он беспомощно и тоскливо оглядывался по сторонам и всё также настойчиво твердил своё.
- Здесь где-то… Недалеко. Все признаки налицо. Потерпите… Пробьемся к реке – легче станет.
Люди с недовольным ропотом, неохотно вставали, брали в натруженные руки топоры и, стиснув зубы, продолжали прорубать дорогу дальше.
Но вот, наконец, и река. Общий вздох облегчения вырвался почти одновременно у всех. Однако и река принесла им мало радости. Переполненная буйными водами осеннего паводка, она стремительно с грохотом и рёвом неслась вниз по камням, опрокидывая лодки, топила груз и почти на каждом километре преграждала путь невероятным скоплением заломов.
- Бешенная какая-то… язви её…- ругались люди.
- Ургал – река, - пояснил им проводник-якут.
Вот тогда-то и узнал академик Миддендорф настоящее имя реки. Ургал – это значит по-якутски бешенный. С этим именем и вошла горная, доселе неизвестная река в историю. Именно эта река помогла академику Миддендорфу открыть богатейшие залежи каменного угля, именно она, обваливая крутые берега, обнажила великолепные пласты породы, насыщенной чёрным блестящим топливом.
Было это в 1848 году.
….
Было это в 1848 году. С тех пор много ургальской воды утекло. 92 года лежали никем не тронутые сокровища. Обширный научный труд академика дошел до потомков как яркий документ, свидетельствующий о безграничной тупости царских чиновников. Напрасно Миддендорф обивал пороги царских департаментов, напрасно умолял он чиновников о скорейшей эксплуатации найденных им залежей.  Его голос звучал воистину гласом вопиющего в пустыне. Тупые, самодовольные сатрапы отмахивались от ученого, как от назойливой мухи.
- Уголь нашли? Ну и прекрасно. Зачем же волноваться?
И действительно, никто, кроме оскорбленного, обиженного до глубины души академика, не волновался. 92 года пролежали сокровища в недрах земли в ожидании настоящего хозяина. И хозяин нашелся. В 1934 году с трибуны XVII партийного съезда раздался его мощный голос, указывающий людям путь к буреинскому угольному бассейну.  И люди пошли.
В 1935 году советское правительство выделило 12 млн. рублей только на предварительные разведки. В глухую тайгу двинулись экспедиции советских геологов. За весьма короткий срок в диких дебрях дальневосточного приполярья выросли буровые вышки, возникли геологические станции, появились временные проходки, а уже в 1937 году международный конгресс геологов определил мощность запасов буреинского угля. 26 миллиардов тонн хранят недра дальневосточной кочегарки.
***
Границу владений Бурейшахтостроя в настоящее время установить довольно трудно. Его громоздкое и богатое имущество можно встретить в тайге на расстоянии свыше 600 километров. Путь к углю начинается от  станции Бурея-пристань. Здесь расположились огромные склады, гараж, контора, жилые дома, тракторы, автомашины, флот и несметное количество технического и ширпотребовского добра, начиная от мощных  паровых котлов и кончая оконным стеклом и сковородками. И всюду, и на всем, куда ни кинешь взгляд – красуется жирная и четкая надпись «Бурейшахтострой». Выше, вверх по Бурее, километров за 200 от пристани – снова склады, жилой дом, помещение для инженерно-технических работников и солидные запасы горючего. Это так называемая – Тырма-половинка. Здесь можно отдохнуть, заправить машину и подкрепиться самому. После Тырмы-половинки снова километров на 200 с лишним вверх, недалеко от районного центра Чекунды находится поселок Усть-Ургал. Здесь уже размах куда больше! Магазины Амурторга, почта, телефон, жилые дома, огороды, конюшни, склады и тому подобное, но угля еще нет. Уголь дальше. Миновав 66 километров таежного пути по тропе правым берегом реки Ургал, вы попадаете в самый центр буреинского массива. Здесь уголь. Его не надо искать. Он попадается на каждом шагу..стремительный Ургал размыл крутой берег, и часто глыбы угля, подточенные водой, с грохотом рушатся в воду.. здесь вы уже не услышите сонного шелеста тайги. Рокот машин, гудки электростанций, конское ржанье, людская речь и смех взорвали таежную тишину.
На берегах трех горных речек расположились новые поселки шахтеров: Ургал, Чагдомын, Чемчуко. Бурными невиданными темпами рождалась в этой глухой тайге жизнь. Как-то по-особенному, именно по- советски, вырастают здесь поселки, будущие города. Люди, пришедшие сюда со всех городов Советского Союза, начали упорно и весьма своеобразно обживать нетронутые девственные дебри. Ютясь в палатках и землянках, они, в первую очередь, строили школу, столовую, клуб, радиостанцию.
Прошло несколько лет, а местность изменилась до неузнаваемости. Восемь электростанций, две лесопилки, пилорезка, две школы (одна из них средняя), пять магазинов, четыре бани, парикмахерские, механические мастерские, столярные мастерские, почта и телефон, кирпичный завод, клуб и кино, столовые, детсад и пионерский лагерь на 200 ребят, гаражи и конюшни, тракторы и поросята, драмкружки и курсы трактористов и плотников, школа для малограмотных и радиостанция, рассчитанная на 5 тысяч точек (две тысячи уже установлены), жилые двухэтажные дома и 150 индивидуальных домиков так называемого «самостроя», огороды и спортивные площадки   - вот новое лицо Бурейшахтостроя.
Жизнь здесь бьет ключом, люди твердо и навсегда закрепляются на новых местах. Четыре катера, три глиссера, 5 автомашин, 14 тракторов, 150 лошадей.
- А все-таки самое замечательное здесь – люди, говорит начальник Бурейшахтостроя тов. Агеев, - изумительные люди.
Кто они? Откуда пришли? Основных шахтеров-проходчиков направила сюда партия. Из Кивды прибыли Пекшеа и Паденков. Испытанные шахтеры, они дают от 150 до 200 процентов нормы выработки ежедневно. Не отступают от них и горняки с Сахалина: Рулько, Гришин, Ососков, Гарбуз и Блинов. У этих опытных шахтеров ни разу не было нормы выработки меньше 150 процентов.
46 лет работает на шахтах Лев Григорьевич Ковалёв. Он хорошо знает работу в Донбассе, добывал уголь в Караганде, и когда узнал о нехватке горнорабочих на Бурее, долго не думал: уговорил жену, трех сыновей и двух дочек и явился, как он говорит сам, «в полном составе», прямо на Чагдомын. Здесь Лев Григорьевич заведует штольней Ургал-I. У него не хватает людей. Вместо 89 человек по штату в штольне работает только 48 человек и всё же 200,6 процента выработки дают горняки Ковалёва. 101 процент плана работ выполнили они, несмотря на нехватку людей.
Откатчица Калистратова, запальщик Наунычно зарабатывают по 1200 рублей в месяц. 20-летний портной Наунычно здесь, на Чагдомыне, стал запальщиком и комсомольцем. Слесаря Полежаева направила на шахту партийная организация. Не мешкая, оставил он своё любимое Хабаровское депо и прибыли по месту назначения.
- Слесарь? – первым долгом спросил его в партийной организации.
- Слесарь.
-Очень хорошо. Слесари нам нужны, - заявил Полежаеву парторг. – Но, видишь ли, сейчас нам плотники ещё нужнее. Иди-ка ты плотничать.
- Да я ведь не умею.
- Научись. Справишься с плотничьей работой – пойдешь слесарить.
И коммунист Полежаев, квалифицированный слесарь Хабаровского депо, пошел учеником плотника. Три недели учился он плотницкому ремеслу, а теперь даёт от 180 до 200 процентов нормы выработки.
- Слесарка от меня никуда не убежит. Справимся с одним, возьмемся за другое, - говорит Полежаев, и белые пахучие стружки кольцами ложатся у его ног.
Бывшие колхозники Орловской области, ныне промпереселенцы Массалов и Рыбенков – знатные люди на Чагдомыне. Оба они бригадиры-плотники. У Массалова 18 человек бригада, у Рыбенкова - 22. 150 процентов нормы ежедневно – вот закон этих бригад. К слову сказать, не было ещё ни одного дня, чтобы этот закон был нарушен.
Интересную работу проводит гидрогеолог Третьяков Владимир Николаевич. Не имея диплома, этот человек самоучкой постиг сложную квалификацию гидрогеолога. Шесть лет он изучает грунтовые воды буреинского бассейна, изучает их промышленное значение и качество, ежедневно вышагивает в чунях 30, а то и больше километров по тайге и делает необходимые наблюдения и записи. Теперь учёные в Москве,  на основании наблюдений и записей Владимира Николаевича, пишут большой научный труд.
Знатные шофера Черутов Алексей Иванович и Рамис Курдсаид Османович слывут лучшими водителями глиссеров по Бурее летом и автомашин зимой. В 50-градусный мороз Черутов и Рамис берут на машине прицепом до 6 тонн груза и за 26 часов проходят 800 километров без всяких аварий и задержек. В феврале месяце 1940 года стахановец Черутов заработал 3300 рублей, а его друг Рамис 4200 рублей.
-Изумительные люди, - говорит товарищ Агеев.
И это действительно так. Пришедшие в далекую тайгу, они творят поистине великое, полезное дело. Три шахты уже заложены на Чегдомыне. Две шахты – на Чемчуко. К концу 3-й пятилетки будет 14 шахт с мощностью несколько миллионов тонн угля, из которых более миллиона коксующегося. Штольня Ургал-2 уже выдала на-гора шесть тысяч тонн. Уголь готов к выемке. Широкой черной рекой топливо польётся в мартены Амурстали, в топки предприятий Хабаровского края, в тендеры паровозов железных дорог.
Порукой этому – замечательные люди Буреи.

Источник: Кобец, Г. На склоне Чагдомына/Г. Кобец// Тихоокеанская звезда. – 1940. ---   сентябрь.