Ганич Владимир Сергеевич

Владимир Сергеевич Ганич – ровесник октября, ветеран партии, войны и труда.
Родился на Украине. Родом он из большой крестьянской семьи – восемь мальчишек осталось на материнских руках, когда умер отец. Тогда, в 19-ом, Владимир был двухлетним, и о многом ему рассказывали через годы братья и мама. Кое-что из этого тревожного и смутного времени он помнил сам. Лето 21-го года помнил, засушливое, голодное – как только выжила семья! Не все, не все остались жить в их маленькой деревне под Одессой. Но мать снимала с крыши черепицу, меняла на продукты, - так и спасла мальчишек. Владимир помнит годы коллективизации, это уж постарше он был. Объединение в колхозы, раскулачивание – эти слова из той, его детской жизни. Тяжело жилось беднякам, но старшие братья уже работали. Так что можно было концы с концами свести: паши землю – не ленись, сей, собирай урожай. Лошадь и корову, понятно, отдали в колхоз.
Родина шла новой дорогой: коллективизация, индустриализация, свободный труд…  Дорога незнакомая, неизведанная, и в основе всего – великий энтузиазм людской, их бескорыстие, незыблемая вера в идеалы.
Владимир Сергеевич, вспоминая себя комсомольцем, отмечает главное: активность ребят. Направили его секретарем сельсовета в соседний район, а комсомольцы выбрали секретарем ячейки. Сейчас выборы как проходят? «Только б не меня!»  А у нас, говорит Ганич, каждый хотел быть секретарем. До двух ночи спорили!... И если брали обязательства – идти на ферму работать, задание дневное перевыполнить – шли, выполняли. Держать свое слово молодые люди умели.
Одесское военно-авиационное училище Владимир закончил перед самой войной, поэтому школу жизни пришлось познавать на фронтовых дорогах.
За два года до войны Владимира Сергеевича призвали в армию, а через год он стал курсантом школы морской авиации. Авиация – это вообще сложно и опасно, а если под тобой море?  Вы помните, как бесшумно чертят короткий путь августовские звезды по небу? Вспыхнет ярко на миг и канет в черную бездну. Так пропали в войну и многие из тех ребят, с которыми Ганич учился в школе. Самолет прошили зенитки, яркий мгновенный взрыв – и море приняло летчика, не оставив могилы. Осталась память. Ясно помнит ветеран лицо, улыбку, голос Валентина Лебедева, друга своего.Его зажгли фашисты на подходе к цели, и он направил горящий самолет на вражеский корабль. А в школе вроде бы все были одинаковы, и Валентин ничем не отличался от ребят…
Но это было потом. Вначале было 22 июня. Война все изменила, сразу же, в один миг. На рассвете подняли курсантов по тревоге: трассирующие пули, бьют зенитки, взрывы. Выступление В. В. Молотова по радио в 12 часов: «На всех западных границах идут ожесточенные бои…»
С первых дней войны воевал в составе военно-воздушных сил Черноморского флота.
В первые же дни включились в воздушные бои на тяжелых малоскоростных самолетах. Опыта набирались тут же: дневные вылеты давали большие потери, и летать стали ночью, делали разведку моря, разведку погоды и ночные бомбовые удары по противнику.
Счастливая его звезда! Всю войну она сияла ярко и высоко – 242 боевых вылета сделал В. С. Ганич.
На тихоходных старых машинах трудно вести бои, и велика была радость летчиков, когда перевели их на современную авиацию. Новые самолеты имели большую скорость и брали большую бомбовую нагрузку, защита была лучше.
Много лет преследует ветерана сон – бомбардировщик над морем. В глубинах памяти надолго остались картины войны.
… Чужой корабль с охраной, а чтобы его уничтожить, надо приблизиться к цели на 500-300 метров. Только тогда можно поразить цель, точно сбросить бомбы. Подходишь, а по тебе 15-20 зениток открывают огонь. Через годы слышишь их чуждые жизни звуки.
… Разведка донесла, что идет большегрузный транспортный корабль (солдаты, танки, артиллерийское снаряжение). Получено задание: уничтожить во что бы то ни стало. Потеряли два экипажа из шести, но корабль не потопили – вражеские зенитки, крупнокалиберные пулеметы и танки с корабля встретили летчиков шквальным огнем. Командир в ярости берет шестерку и ведет сам. Задание выполнено, но командир В. И. Токарев, Герой Советского Союза, погиб…
Было это в 1942 году в июле.
Каким мы знаем летнее море?  Чистейшее у берега – виден каждый камень, дальше зеленоватое с золотом, густой синевы у горизонта – вот южное море.
Владимир Сергеевич Ганич запомнил не курортное море. Холодные даже в жару столбы воды – их выбрасывали бомбы. Серые свинцовые волны катятся на берег – берег ощетинился полосой укреплений. Промозглый сырой воздух – застывают руки, лежащие на штурвале… Вот оно военное море.
В середине войны пять экипажей направили на Дальний Восток, который станет для него второй Родиной. Здесь тоже стало неспокойно, поднимали голову японские милитаристы. И были нужны обстрелянные подготовленные летчики, имеющие опыт ведения войны.
Война шла на западе, но дальневосточники сохраняли «готовность№ 1»: тренировочные учения, занятия, полеты. Порой ездили во Владивосток. Обычный рабочий город – серый, гористый, занятый делами.
Во Владивостоке и встретил Владимир Сергеевич Ганич нашу Победу: не то что день 9 мая запомнил, часы, минуты удерживает память. Радость была такой огромной, что выпрыгивало сердце из груди.
Но не закончилась для Ганича война. 8 августа 1945 г. командир объявил: «Настала очередь и для нас выполнить свой долг». То была война с империалистической Японией. Опять бомбовые удары по противнику, морская разведка. В память о войне есть боевые награды.
Все! Началась жизнь без войны. В. С. Ганич летал, но после авиакатастрофы в 1946 подал в отставку. Демобилизовавшись, уехал в Тырму.
Это было время, когда вся страна строилась. Там, на западе, восстанавливали разрушенное, здесь, у нас, строили массу новых объектов: города и поселки, дороги и заводы. Нужда в рабочих руках была большая.
 В нашем районе строили тогда БАМ – железнодорожную ветку Известковая-Ургал. Стране нужен был уголь, и потому дорога эта стала просто необходима, а сроки на ее строительство отпущены были сжатые.
В. С. Ганича назначили начальником механических мастерских – прошло время тачки, кирки да лопаты, страна начала выпускать машины.
Вместе с дорогой и переезжала семья Ганичей: достроили Известковую-Ургал, стали жить в Ургале и строить железную дорогу Ургал-Чегдомын. И в 1961 году В. С. Ганич с семьей окончательно перебирается в районный центр. Сразу же начал работать на кирпичном, и 26 лет там – на заводе.
В 1961 г. завод был еще молод и процветал. Небольшие объемы производства, не износившееся в то время оборудование и, конечно же, желание людей позволяли безоговорочно выполнять план. С 1962 по 1977 г. Владимир Сергеевич был директором завода, и особых срывов не было.
В последнее время о заводе мы как-то слышим мало хорошего. Ганич считает, что репутацию предприятия «подмочила» плохая организация труда, прежде всего.
- Перестройка, происходящая в стране, - считает ветеран, - есть  показатель нашей сознательности. Но сегодня разве все относятся к труду сознательно, честно? Пора делать для себя же лучшую жизнь – никто за нас делать не станет. Я вот смотрю недавно, горит прожектор на крыше общежития днем. Выключите, говорю. Ишь, какой рачитель нашелся, - отвечает «оскорбленный» командир. А ведь не будем все рачительными – не сдвинется дело.  Работаю слесарем на заводе, на пенсию рановато вроде – когда не работаешь, теряешь чувство человеческого достоинства.
И было у Владимира Сергеевича духовное увлечение – живопись. И его картины появились на выставке в Чегдомынском музее – удивляться пришлось многим жителям поселка. Ведь В. С. Ганича знали как фронтовика и хорошего организатора производства.
Имеет награды: два ордена Красной Звезды, орден Отечественной войны I степени, медали «За боевые заслуги», «За оборону Кавказа», «За победу над Герамнией в Великой Отечественной войне 1941-945 гг.», «За победу над Японией», ряд медалей за мирный труд. Бывший военный летчик, работник Ургальского кирпичного завода..

(Из воспоминаний В. С. Ганича)
… «Война была суровым испытанием и для меня, и для моих боевых товарищей-летчиков. В поисках цели – когда группой, а когда и в одиночку – улетали за сотни километров от места базирования. И в течение многочасового полета под торпедоносцем была только вода.
Но вот цель обнаружена!
Приходилось снижать свою машину до 20-30 метров над поверхностью воды и направлять ее в самый центр вражеского конвоя, на окруженный боевыми кораблями противника, огромный транспорт. Навстречу – буря огня, водяные столбы, пулеметные трассы, разрывы снарядов… Секунды нечеловеческого напряжения, сближение с вооруженной до зубов целью на самолете, не имеющей никакой броневой защиты, почти лишенном возможности маневрировать на предельно малой высоте…
Но обнаружить цель – это полдела. Для успеха атаки необходимы были точные данные: о курсе корабля, скорости движения, расстояния до цели, поправка на метеорологические условия.
И это еще не все. Под огнем противника требовалось лечь на боевой курс, сбросить торпеду под определенным углом от поверхности воды, учесть инерцию при малейшем изменении курса самолета. И все это за секунды!
Много мы теряли при таких операциях боевых друзей.
Однажды в майский день не вернулся на аэродром и экипаж капитана Беликова. Летчики, выполнявшие вместе с ним задание, рассказывали…
… По времени группа должна была выйти к цели. Усилили наблюдение. Вскоре увидели корабли противника. Ведущий, обнаружив конвой, стал разворачиваться в его сторону. Первая пара, снизившись до 30 метров, понеслась на цель, вторая зашла справа и слева конвоя, третья уже сбросила по одной прицельной бомбе, подняв огромные столбы воды вблизи движущегося каравана.
На кораблях противника торпедоносцев заметили, открыли ураганный огонь. От прямого попадания в бензобак вспыхнул самолет Беликова. Сбросив торпеду, машина горящей стрелой устремилась на транспорт врага. Так погибли наши боевые друзья, верные сыны Родины – командир звена капитан Виктор Николаевич Беликов, штурман капитан Александр Овсянников, стрелок –радист сержант Григорий Зыгуля, воздушный стрелок старший сержант Григорий Северин.
Дорого заплатили фашисты за смерть наших боевых товарищей: транспорт был потоплен. Позже из разведданных стало известно, что на транспорте противника находилось более тысячи солдат, много боевой техники – орудия, танки, минометы и др..
Летом 1942 года мне довелось побывать в Севастополе, который в то время находился на осадном положении. Ночью приходилось совершать по 2-3 рейса. Из-за неисправности одного из двигателей и пулемета пришлось остаться в этом городе до следующей ночи. Отремонтировать самолет нам посоветовали в мастерских стрелкового оружия, которые находились в просторном помещении – углублении в скальной сопке. Из увиденного больше всего удивило то, что за станками работали одни женщины и подростки 14-15 лет.
Наше внимание привлек паренек. Стоял он за станком неподалеку от входной двери. Чтобы достать до рычагов управления, он соорудил из стреляных гильз артиллерийских снарядов что-то вроде помоста – так ему было удобнее. Точил он стаканы к минометному снаряду. Трудился внимательно и старательно.  – Не устаешь? – спросили мы. – Устаю, но надо работать. Мой отец минометчик, он сейчас на Сапун-горе отбивает атаки фашистов. Я к нему три дня назад ходил. Сегодня стемнеет – опять схожу проведаю, - отвечал подросток, не прекращая работу. – А не боишься идти на передовую? – опять не отставали мы. – Ну, вы скажите, - удивился тот. – Разве можно бояться, когда идешь к отцу?
Все было сказано с такой серьезностью, что не верилось, что говорит это по сути дела ребенок. – Отец на передовой, а мать где? – опять спросили мы паренька.
 - А вон за тем станком, - показал он в ее сторону. – Тоже делает стаканы к минометам.
Вот так ковалась победа в тылу».

Источник:
Дорогами испытаний и побед: Из воспоминаний верхнебуреинцев – участников Великой Отечественной войны – Чегдомын, 2005. – С. – 36-38
Платошкина, Н. Кровью вписаны победы на столетья. Родился в год революции / Н. Платошкина  // Рабочее слово. – 1987. – 7 ноября.
Эх, путь-дорожка фронтовая. Ганич Владимир Сергеевич – летчик, строитель, художник // Рабочее слово. – 2010. – 7 мая – С. 4